Семантика терминов цвета китайского языка

с позиций теории семантических примитивов
 
Аннотация
Подход теории семантических примитивов Анны Вежбицкой основан на факте соотношения лексем с прототипическими для них объектами – универсальными понятиями, существующими во всех языках. Цветонаименования, согласно этой теории, могут ассоциироваться со следующими основными точками референции: ночь, день, огонь, солнце, растительный мир, небо, земля.
 
Анализ базовых цветонаименований китайского языка и соответствующих им эталонов показал принципиальные отличия в красно-желтом участке спектра. Категория «макро-белого» представляется более дробной, чем в схеме эволюционной последовательности возникновения цветонаименований, составленной А. Вежбицкой.
 
Abstract
Bogushevskaya V. A. Semantics of Colour Terms in Chinese Language: the Theory of Semantic Primitives’ Approach.
 
The approach of the theory of semantic primitives by Anna Wierzbicka is based on correlation of linguistic terms with basic universal definitions, known as semantic primes, i.e. elementary primitive meanings present in all human languages. According to this theory, colour terms can be associated with the following basic references: night, day, fire, sun, flora, sky and ground.
 
The study of basic colour terms and their references in Chinese language discovered the conceptual differences in the red-yellow part of the spectrum. The “macro-white” category appears to be more detailed than in A. Wierzbicka’s colour terms’ evolution order scheme.

---

 
Семантика цветовых терминов привлекала внимание многих лингвистов^[1]. При этом, как правило, под семантикой цветонаименований (названий, имен цветов, далее – ИЦ) понимался сам цвет – физический объект, стоящий за данным признаком, вследствие чего «<…>исследовали не ЗНАЧЕНИЕ названий цвета, а межъязыковое соответствие цветовых ФОКУСОВ»^[2].
 
В этом отношении исключением является подход Анны Вежбицкой, которая предлагает рассматривать семантику цветовой терминологии как соотношение не с реальными цветами, а с прототипическими для них объектами. Идею формализации значений Вежбицкая обосновывает при помощи созданной ей теории семантических примитивов – универсальных элементарных понятий, которые есть во всех языках. При помощи их комбинаций каждый язык может создавать бесконечное число специфических только для него и для данной культуры конфигураций. Семантические примитивы являются лексическими универсалиями, иными словами, это такие элементарные понятия, для которых в любом языке найдется обозначающее их слово. Таким образом, происходит цепочечное толкование одного понятия через другое, нечто сродни объяснениям в любом толковом словаре. Например, «красный» может быть определен как «цвет, близкий цвету крови», а «кровь», в свою очередь, как «жидкость, циркулирующая в организме, красного цвета».
 
Знания носителей языка о собственном языке в существенной степени подсознательны. Так, например, если розовый и красный для русскоговорящего похожи по цвету, то желтый и коричневый  – просто разные цвета, такие же разные, как, например, красный и фиолетовый. Рядовой носитель языка никогда не скажет, что «желтый малой яркости – это бурый, а оранжевый малой яркости – коричневый»^[3].
 
Вежбицкая оспаривает состоятельность идеи описания семантики ИЦ в терминах физики, указывая на то, что системы цветонаименований в различных языках использовались задолго до появления знания о природе цвета, и обучение их использованию проводится без помощи цветовых пластинок, на реальных объектах окружающего мира. Она считает, что хотя и невозможно выразить словами цветовое восприятие, тем не менее, можно связать зрительные категории с определенными универсальными доступными человеку образцами – объектами наивной картины мира, после чего они будут доступны передаче другим людям. В число таких образцов исследователь включает день, ночь, огонь, солнце, растительный мир и небо, которые составляют основные точки референции в человеческом «разговоре о цвете».
 
Универсальными по отношению к понятию «цвет» А. Вежбицкая предлагает считать следующие факторы:
 
1)    различие между временем, когда человек видит («день»), и временем, когда он не видит («ночь»);
 
2)    понятие фона (окружения) как фундаментального структурного элемента референции при любом описании зрительного восприятия (например, не все люди знакомы с морем или снегом, земля не везде коричневая);
 
3)    роль сравнения или универсальное понятие ПОДОБИЯ в передаче зрительных ощущений^[4].
 
Результаты ее исследования были представлены в виде схемы с указанием соответствующих этапов возникновения основных цветовых терминов (рис. 1):
 
Рис.1. Схема семантической эволюции ИЦ А. Вежбицкой^[5]
Рис. 1
Основываясь на результатах нашего исследования и принимая во внимание представления о толковании цвета китайским этносом, мы внесли корректировки в схему семантической эволюции цветонаименований Анны Вежбицкой. Применительно к ИЦ китайского языка (КЯ), эту схему мы представляем на рис. 2.
 
Как видно из этой схемы, в КЯ существуют принципиальные отличия семантических примитивов, и это прежде всего наблюдается в красно-желтом участке спектра. Так, в китайской цветовой картине мира солнце и солнечный свет первоначально представлялись белым. Существует мнение, что ИЦ 白bái «белый» является производным от лексемы 日 rì  «солнце»^[6]. Впоследствии солнце стало ассоциироваться с обозначением красного, но никогда не отождествлялось с желтым цветом.
 
В качестве семантического прототипа «желтого» выступала земля. Как известно, в китайской пятичастной модели мира центральная зона была представлена конкретно бассейном района реки Хуанхэ, желтые лессовые почвы которого служили главным ареалом сельскохозяйственной деятельности иньцев^[7]. Именно поэтому желтый у китайцев особенный, он выступает скорее как макро-желтый, являясь гипонимом для «желтого» и «коричневого» в силу своей ассоциации с цветом земли, но это ни в коем случае не тот яркий и солнечный «жёлтый», как в классификации А. Вежбицкой.
 
В КЯ существует аналог «тёмного» синкретичного ‘grue’ (симбиоз от англ. ИЦ green + blue) – это лексема 青qīng. Специфика этого ИЦ заключается в том, что он является не только гипонимом для «зеленого» и «синего», но также и для «черного, темного»^[8].
 
Рис. 2. Схема семантической эволюции ИЦ китайского языка
Рис. 2
Более сложным и дробным в китайской цветоязыковой картине мира представляется также синонимичный ряд для обозначений светлого (макро-белого) цвета. В рамках этой группы мы выделили следующие две подгруппы:
 
1)     окрашенный/неокрашенный от природы (противопоставление ИЦ 白 bái «белый» и 物  wù «пестрый» в иньских гадательных надписях^[9]);
 
2)     окрашенный/неокрашенный при помощи красителей, где ИЦ 素 sù  в качестве обозначения некрашеной ткани противопоставлено описанию получаемых при помощи крашения цветов. Все цветовые термины этой подгруппы относятся первоначально к текстильным и описаны в «Шовэнь цзецзы» через лексему 帛 bó как через основу для создания цвета, поэтому схематично изображены как «帛 bó + ИЦ».
 
Принципиально важным мы считаем то обстоятельство, что текстильные термины уже на этом этапе включали обозначения для розового (红 hóng) и фиолетового (пурпурного) (紫 zĭ) цветов.
 
Таким образом, в цветообозначающей лексике КЯ два фактора из трех по отношению к понятию «цвет» не совсем совпадают с теми универсальными, которые были предложены А. Вежбицкой. Китайский этнос своеобразно представляет понятия: 1) окружения – земля видится не коричневой, а включающей категорией «макро-желтого», 2) подобия – солнце для китайцев не желтое, а красное.
 
Как показывает опыт исследования терминов цвета китайского языка, семантические примитивы в языках могут в той или иной степени отличаться. В связи с этим, познание языковой картины мира любого этноса не представляется возможным без когнитивного подхода к представлению информации этим этносом, то есть без обращения к этимологическим словарям, а также без учета «культурной памяти»^[10] слова.

---

1. ↑ См.: Berlin B., Kay P. Basic color terms: their universality and evolution. Stanford: CSLI Publications, 1999; Witkowski, S.R.,  Brown, C.H. An explanation of color nomenclature universals // American Anthropologist. 1977. Vol. 79. P. 50–57; Lakoff, G. Women, Fire, and Dangerous Things. What Categories Reveal about the Mind. Chicago:University of Chicago Press, 1987.
2. ↑ ВежбицкаяА. Обозначения цвета и универсалии зрительного восприятия / Пер. Т.Е. Янко // Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. С. 240.
3. ↑ Фрумкина Р.М. Цвет, смысл, сходство: Аспекты психолингвистического анализа. М.: Наука, 1984. С. 23.
4. ↑ Вежбицкая А. Указ. соч. С. 232–234.
5. ↑ Wierzbicka A. The meaning of color terms: semantics, culture and cognition // Cognitive Linguistics. 1990. №1. P. 144.
6. ↑ Wang Tao. Colour Terms in Shang oracle bone Inscriptions // Bulletin of the School of Oriental and African Studies, University of London. 1996. Vol. 59. №. 1. P. 76.
7. ↑ Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб.: Издательство «Лань», 2003. С. 111.
8. ↑ См.: Богушевская В.А. О цветонаименовании в китайском языке // Известия Восточного института ДВГУ. 1999. № 4. С. 131–138.
9. ↑ Wang Tao. Указ. соч. С. 81.
10. ↑ См.: Яковлева Е.С. О понятии «культурная память» в применении к семантике слова // Вопросы языкознания. 1998. № 3. С. 43–73.